Евгения и Антон Грановские. Сон с четверга на пятницу

Настя Новицкая в один день потеряла мужа и их еще не родившегося ребенка. После выписки из больницы с ней начало происходить нечто странное: время от времени Настя словно переносилась в мир, где трагедии не произошло и она была счастлива со своей семьей… А когда она пришла на прием к психиатру, то встретила женщину с детской куклой в руках. Незнакомка произнесла странные слова: «Они живы…»

Майор Маша Любимова не сразу поверила истории, которую ей рассказала известная писательница Анастасия Новицкая: ее мужа убили, и она подозревает в этом своего бывшего любовника Виктора Быстрова. Несколько лет назад Быстров, так и не смирившийся с их разрывом, ударил Настиного жениха ножом и сел в тюрьму. И вот он снова появился в ее жизни. Но самое удивительное — по официальным данным, Виктор погиб во время бунта в колонии…

Отрывок из книги:

Глава 7. Другой мир

1

Сквозь дрему она почувствовала, как Алексей заботливо поправил укрывавший ее плед. Как наклонился и легонько коснулся ее щеки губами. Она улыбнулась и спросила сонным голосом, не открывая глаз:

— Сколько я спала?

— Почти три часа, — ответил Алексей.

Она распахнула глаза и посмотрела на него. В комнате царил полумрак.

— Сделать тебе фруктовый чай? — спросил Алексей.

Она покачала головой:

— Нет.

— Налить апельсинового сока?

— Да. Полстакана.

Алексей ушел на кухню. Настя медленно села на диване и нахмурила лоб. Она смутно припоминала, что ей опять приснился неприятный сон. Послевкусие после него осталось ужасное.

Рик Янси. 5-я волна

Первая волна оставила за собой мглу. От второй успели убежать только самые везучие. Но едва ли можно назвать везучими тех, кто уцелел после третьей. А четвертая волна стерла все человеческие законы, взамен же установила свой, один-единственный: хочешь жить – не верь никому.

И вот уже накатывает пятая волна, и Кэсси уходит в неизвестность по усеянной останками людей и машин автостраде. Она спасается от тех, кто лишь с виду человек; от похитителей ее маленького брата; от умелых и ловких убийц, которые ведут зачистку захваченной планеты.

В этом новом мире выживают только одиночки. Найти напарника – значит на порядок уменьшить свои шансы. Прибиться к группе – значит погибнуть наверняка. Кэсси неукоснительно следует этому правилу… до тех пор, пока не встречает Эвана Уокера. И теперь она вынуждена выбирать – между доверием и отчаянием, между борьбой и капитуляцией, между жизнью и смертью.

Отрывок из книги:

V. Веялка

37

Кэсси за грязным окном все уменьшается.

С мишкой в руках она стоит на дороге.

Поднимает мишкину лапу, чтобы помахать на прощание.

«До свидания, Сэмми».

«До свидания, мишка».

Большие черные колеса поднимают над дорогой облака коричневой пыли.

«До свидания, Кэсси».

Кэсси и мишка уменьшаются, а стекло в окне автобуса становится тверже.

«До свидания, Кэсси. До свидания, мишка».

Потом пыль проглатывает Кэсси и мишку, а он остается один. Все места в автобусе заняты детьми, но нет мамы, нет папы и нет Кэсси. Наверное, не надо было оставлять мишку – сколько он себя помнил, мишка всегда был с ним. – Но мама тоже была всегда. И мама, и бабушка, и дедушка, и вся семья. И дети из класса мисс Нейман, и сама мисс Нейман, и все Маевски, и добродушная кассирша из супер-маркета «Крогер», у которой под прилавком земляничные леденцы.

Жить без страха смерти

Смерть - чужая и тем более своя - относится к области невыразимого. Мы ее игнорируем, избегаем, отрицаем. Но чтобы жить более осмысленно и ярко, нам предстоит научиться думать о ней без страха.

«Не представляю, как вы будете писать об этом. Это так тяжело!» - сказала мне психотерапевт Инна Хамитова, когда мы встретились, чтобы поговорить о смерти и о том, как мы к ней относимся. И я почувствовала, как в ответ внутри меня что-то сжалось в комок. Ни на солнце, ни на смерть нельзя смотреть в упор, говорил Ларошфуко. Неудивительно, что редакционное задание пробудило во мне сильную тревогу: я давно избегала не то что говорить, а даже думать о смерти, о неизлечимых болезнях, о катастрофах, повлекших человеческие жертвы. Так поступают многие - в лучшем случае мы символически откупаемся от смерти, отправляя деньги на операцию тяжелобольному или на поддержку хосписа, и на этом закрываем для себя тему. Опрос показал, что 57% из нас редко задумываются о ней. И даже самые отважные из нас не свободны от страха. «От этой темной тени не избавиться ни одному из живущих», - пишет психотерапевт Ирвин Ялом. Но если она нас так страшит, то нужно ли о ней говорить?

Прощание с частной жизнью

Нынешним летом в одном из пригородов Нью-Йорка произошла поучительная история. Мишель Каталано, домохозяйка и журналист-фрилансер, решила купить скороварку. А ее супругу как раз в этот же момент потребовался новый рюкзак. Они поступили так, как поступил бы на их месте, наверное, каждый: начали искать варианты в интернете. Мишель искала из дома, ее муж - с работы. Спустя недолгое время к их дому подъехали три черных минивэна. Несколько групп вооруженных людей обошли здание с разных сторон, взяв под прицел окна и двери. После чего нежданные гости предложили хозяевам медленно выйти на порог с поднятыми руками.

Гости оказались сотрудниками контртеррористического подразделения. Спецслужбам не составило труда выяснить, что одновременные поиски в Google скороварки и рюкзака велись хотя и с разных компьютеров, но членами одной семьи. Этого был достаточно для отправки группы захвата: за несколько месяцев до того прогремели взрывы в Бостоне. Организаторы теракта братья Царнаевы соорудили бомбы из скороварок и пронесли их на марафон в рюкзаках...

Убербоксер

До Первой мировой войны бокс в Германии был нелегальным спортом. Но вернувшиеся на родину немецкие солдаты не уставали упражняться на ринге, отрабатывая приемы, подсмотренные в английском плену. В итоге в Веймарской республике бокс приобрел черты национального помешательства. Мужчины обсуждали боксерские поединки локального значения, подсмотренные в местном спортивном зале, и бои мирового уровня, увиденные в кинотеатре. Мальчишки тем временем грезили боксерской карьерой.

Не избежал этого помешательства и Максимиллиан Адольф Отто Зигфрид Шмелинг. Над кроватью мальчика висели поношенные боксерские перчатки, которые ему купил отец, штурман трансатлантической мореходной компании «Гамбург - США». Шмелинг-старший также согласился оплачивать боксерские уроки своего отпрыска. Макс рос излишне подвижным ребенком, то и дело ввязывался в уличные драки - пусть лучше дерется под присмотром взрослых в специально отведенных для этого спортивных залах.

Но с каждым месяцем становилось очевиднее, что Макс относится к своему хобби гораздо серьезнее, чем приятели, и делает большие успехи. Он не спешил уходить после тренировок, чтобы поглазеть на девчонок, предпочитая глазеть на взрослых дядек, бивших друг друга кулаками на ринге.

Операция "Антиподкоп"

Организовать побег из тюрьмы на вертолете - эпизод, достойный голливудского блокбастера. Сделать это трижды - свершение, достойное уважения. Именно в этом ключе прожил свою любопытную жизнь бандит Паскаль Пайет.

Первый срок

Декабрь 1989 года выдался в Марселе теплым и влажным. У прохожих, спешивших по мокрым улицам, настроение было совсем не праздничное, хотя витрины магазинов уже украсили к Рождеству. Однако Паскаль Пайет шел по городу и улыбался во весь рот, несмотря на унылое небо над головой. Он мечтал об этом дне целый год! Год в тюрьме на острове Ре. Вообще-то он был осужден на пять лет за вооруженную попытку ограбления инкассаторского автомобиля в 1988-м. Тогда ему было двадцать пять. Глупость, молодость. Но Пайет так хорошо вел себя, так обезоруживающе улыбался, когда его спросили, признает ли он свою вину, так просил не разлучать с семьей, что получил условно-досрочное освобождение как раз под Рождество. Отличный подарок! Настоящее чудо. Паскаль представлял, как войдет в дом, как четырехлетняя дочка бросится ему на шею. Как же она, наверное, выросла! На остров Ре не очень-то поездишь на свидания, тем более с маленьким ребенком, так что он не видел семью фактически год. Паскаль послал телеграмму, чтобы его ждали сегодня, и всю дорогу представлял, как откроет дверь.